1. Полное имя.
Shiki Nagoya – Шики Нагойя

2. Прозвище.
«Kaiko» - яп. Шелкопряд.
3. Возраст.
26 лет
4. Национальность.
японец
5. Внешность.
Рост: 183 см
Вес: 69 кг
Телосложение: крепкое, подтянутое
Таких не фотографируют. Такие лица не называют красивыми. Шики не красив, но и не уродлив. Природа наделила его крепким телом, светло-русыми прямыми волосами и на удивление глубоким, осмысленным взглядом. Карие, словно растопленное кофе, почти всегда прищуренные глаза – самая яркая часть его внешности. За исключением, разве что, повязки, которую он не снимает. Шрам, который покоится под ней – напоминание об ошибке, о том, что не всегда лучше сдаться. Напоминание о той глупости, что совершил, когда опустил руки. Его спина и руки в многочисленных мелких шрамах - последствия уличной жизни. Он помнит историю возникновения каждого. Тонкие пальцы словно созданы, чтобы умело возвращать людей к жизни. А редкая улыбка, появляющаяся на лице – проблеск из того времени, когда он был действительно счастлив. Он не особо заботится о своей внешности – да и к чему это в тюрьме. Волосы приводятся в порядок небрежным жестом взлахмачивания, а с одеждой и того проще. Все что нужно – чистая роба и моток чистой ткани, чтобы ночью сшить себе новую повязку, скрывающую величайшую ошибку его жизни.
6. Характер.
Человек с каменным сердцем. Способный на чувства, настолько сильные, что одновременно не способен ни на что. Его характер тверд и уравновешен, принципы – непоколебимы. Он почти не улыбается, редко смеется, спит всего три часа в сутки и никогда не влюбляется. Слова благодарности в его устах звучат, как приговор. Он не будет спорить, отстаивать свое мнение, лезть на рожон или закрывать грудью кого-либо другого. Благородство в этом человеке сильно смешано с разочарованием. Разочарованием в жизни, нежеланием жить как таковым, чтобы позволить себе умереть. Темная лошадка на шахматной доске. Он не причинит человеку вреда – но только физического. Его методы наказания – это кнут и кнут. Моральный прессинг, умение проникнуть в самую душу, желание раздавить изнутри. Возможно, он слегка жесток – но это из-за того, что жинь никогда не показывала ему другого выхода. Дерись – и останешься жив. Научись ненавидеть, тогда и любить не придется. Шики Найгоя – монохромная фигура, чья душа настолько смешалась, что уже не поймешь – белая она в черную полосу, или черная – в белую. Джентльменом он не станет никогда – слишком часто оступался в жизни. И теперь он – всего лишь наблюдатель, подтасовщик. Он не будет вступать в игру, если игра не повернется к нему выгодной партией.
Временами он молчалив и задумчив, может сутками не разговаривать с людьми и проводить все свободное время за книгой по медицине. Даже таким, как он, иногда хочется отдохнуть. Он старается не ввязываться в интриги и махинации. Его не привлекают ни наркотики, ни дармовой секс, ни «увеселения». Друзей у него тоже нет. Больше нет. Он их оставил далеко позади, в тот момент, когда хлопнула дверца отцовского авто. Теперь, он просто существует. Он знает, что ему не хватит духу наложить на себя руки. Да и медицинское образование словно отталкивает от всяческих попыток прервать свою жизнь. Пожизненный срок – это возможность наконец-то собраться с мыслями и разложить все по полочкам. Уж для Шики – это именно так.
7. Биография.
«Я не должен был родиться в этом мире. Все, что происходит со мной – злая шутка какого-то безумного гения. За что мне все это? Может, когда-нибудь, я найду на это ответ?»
Шики Нагойя – так был назван первенец в семье престижного нефтяного магната из Йокогамы. Сын, на которого возлагались все надежды о будущем. Ребенок, которого подарила властному мужу жена, никогда в жизни его не любившая. Рождение мальчика – было условием их брака. И едва сыну исполнилось полгода – мать ушла. Навсегда. Развод был тихим, в прессе не освещался, а маленькому сыну даже не было известно, что в будущем стало с его матерью. Многочисленные сиделки и учителя, нанятые для него, навсегда заменили ему единственно родного человека. С его уст никогда не слетало слов «мама» и «любовь». Отец, нагрузивший сына ответственностью с раннего детства – никогда бы не смог получить от сына благодарности. Уже с трех лет мальчишку буквально шпиговали знаниями – иностранные языки, боевые искусства, наука и механика. Казалось, что необходимо крайне быстро заставить его все усвоить. И к десяти годам мальчишка был не просто образован – он спокойно мог соревноваться в знаниях с учениками если не старшей, то средней школы точно. Шики не понимал, чего добивался его отец. Пока холодным и дождливым осенним вечером его не выволокли из теплой кровати, запихнули в багажник джип а и повезли в неизвестном направлении.
Что чувствует ребенок, брошенный обоими родителями. Отец. Его забота казалась чем-то незыблемым, чем-то само собой разумеющимся. Неужели он допустил такое? Или, может он и сам в беде? Ответ на вопрос появился сразу же, как открылась дверца багажника. В приглушенном свете уличного фонаря Шики увидел Хибари – личного телохранителя отца, который никогда не перечил своему хозяину, которого даже называли «цепным псом Нагойи». А это значило только одно – вся эта абсурдная ситуация, вся эта «темная сказка» - поручение отца. Мальчишку выволокли за шкирку, бросив на улице. Машина уезжала по тихим улочкам, а мальчишка бежал следом – мокрый, замерзший от промозглого ветра, кричащий какие-то оправдания. Но никто не осмелился нажать на тормоза – если это был приказ, то его выполняли.
Ту ночь он провел в какой-то подворотне, забившись у гол какой-то коробки, потерянный и брошенный, мальчишка, чьи глаза не просто болели от слез – казалось, его рыдания никогда не прекратятся.
Шли дни – мальчишка слонялся по улицам, пугая прохожих своим потерянным и замызганным видом. Питался чем придется, одевался в обноски, которые находил на местных помойках. А потом встретил их – таких же брошенных детей, которые уже давно жили на этих жестоких улицах. У Шики впервые появились друзья – они вместе спали в подвале старой прачечной, греясь о тела друг друга, воровали еду в магазинах и кошельки из карманов прохожих. И чем старше становились эти дети – тем изощренней стали их развлечения. Маленький мирок, создаваемый вокруг этих «подкидышей» был пропитан нежностью и доверием – но только в их узком кругу. Они защищали себя, как волки, дрались за свою честь и честь товарищей, точно свора бродячих псов. Вскоре вместо шоколада они начали воровать выпивку, салки сменились покером, а ночи проходили куда более бурно. И у Шики в частности – тоже.
Ее звали Майоми – как она оказалась на улице, что было у нее на душе – никто не знал. Шики было известно лишь одно – она неповторимо целуется и у нее теплая кожа. Эту пару никто не пытался разбить – Шики и Майоми были самыми умелыми ворами в шайке, к тому же, к 15 годам Шики был на полголовы выше остальных и к тому же, намного их всех сильнее. Он не проигрывал в драках, обходясь лишь парой ушибов или ссадин. Его знания, привитые еще в теплом доме в окружении учителей – пригодились, как никогда. Он научил половину местных «беспризорников» грамоте, всегда оказывал первую помощь тем, кто серьезно пострадал в драке. По ночам получая «благодарность» в теплых объятиях Майоми.
И все рухнуло. Мир, который он с таким трудом выгрызал у этой жизни – развалился, как карточный домик. Ему было семнадцать, когда он увидел его – отца, стоящего у потрясающей черной машины посреди улицы, где все вместе взятое стоило куда дешевле, чем этот «железный конь». Шики никому не рассказывал, кем был до попадания на улицу. Никто из его друзей не знал, что на него оформлены баснословные счета в банках мира с самого его рождения. Теперь же, стоя за его спиной и слушая все то, что отец рассказывал Шики, они будто онемели.
Детство – это волшебное королевство, где никто не умирает. Взрослая жизнь – это пощечина по детству. Это «роял флеш» по сравнению с жалкой парой. Шики не мог ничего сказать, пока слушал эту исповедь отца. Его проверяли. Если бы он умер – значит точно был бы недостойным. Если бы попытался найти – значит слишком слаб и беспомощен, жалок для того, чтобы возглавить в будущем «империю» его отца. Все слишком сложно, все так запутано. Шики не знал – верить или нет, ему казалось все это дурацким, страшным и одновременно странным сном. Школа жизни, экзамен длинной в семь долгих лет. Теперь перед отцом стоит его почти совершеннолетний сын, которого тот наконец признал, наконец почувствовал свою кровь в его венах. Отец видел ту же ярость и гордость в глазах сына, что видел в отражении в зеркале. И просьба, а вернее приказ вернуться – это казалось аксиомой, Нагойя-старший был уверен – сын пойдет за ним. Он не учел одного. Раз это был его сын, значит все должно было быть не так уж просто.
Шики не просто не согласился – он не сдерживаясь в объяснениях доходчиво разъяснил отцу, кем он его считает. Он даже попытался его ударить. Но охрана в числе трех человек оказалась сильнее мальчишки. А потом… на его плечо легла мягкая ладонь. Прикосновения, узнаваемые из тысячи – Майоми. Почему она не сопротивлялась, не кричала, как все остальные. Ответ на эти вопросы был прост – когда она стала рядом с его отцом и положила тому руку на плечо.
Чуть позже, когда Шики сдался, когда ехал на заднем сидении дорогущего автомобиля, бросив позади так полюбившуюся ему жизнь, он узнал все. Все крупицы мозаики стали на свои места, облачив наружу жестокую правду.
Это действительно была проверка. Но как мог узнать отец обо всем, если был отделен от сына стеной из предрассудков и денег? Он подослал Майоми – просто подкинул ее в тот же мир, где оставил сына. Она выглядит молоденькой – но ей уже 24 года. Его водили за нос – она никогда его не любила, да и отец, по сути, тоже. И, просидев всю дорогу паинькой, Шики понял – он всегда оставался игрушкой. Жалкая ладья в шахматной партии, где место короля уже давным давно было занято.
Прошло два года с этого момента. Примерный сын смерился с отведенной ему ролью – будущего наследника. Привычки «уличной жизни» ушли куда-то на задворки сознания. Семь лет школы жизни научили приспосабливаться. Да и обеспеченное детство не сразу забылось. Одно правда слегка не вписывалось в общую картину – вопреки желанию отца Шики поступил в медицинский университет и за два года изучил программу, рассчитанную на весь срок обучения. Ему больше не чего было делать – когда у тебя есть деньги, чтобы приобрести все на свете – тебе ничегошеньки не хочется. Единственное желание засело глубоко в душе у юноши, чья судьба раскладывала карты не в его пользу. Он хотел быть полезным. И стал.
Более удачливого молодого врача окружной госпиталь Йокогамы не видел. Шики приступал даже к самым провальным операциям. Когда другие врачи прочили скорую кончину – Шики просто приступал к работе. Его называли фанатиком, безумным гением, чудовищем и ангелом одновременно. За свое умение фантастически аккуратно и точно накладывать швы, интерны прозвали его «шелкопрядом». И с каждым годом его талант рос, вместе с недовольством его отца. Сын – врач, что могло быть хуже для человека, лелеющего идею мировой нефтяной корпорации.
Пока сын покорял медицинский Олимп, отец связался с  одним известным инвестором, чьей направленностью было топливо. Не за горами был контракт, которому было суждено стать ступенью к мировому господству. Но тут то все и рухнуло.
Сын нового партнера, Хибия Навару, связался с мафией. Еще бы – сын столь богатого папочки – рыбка крупная, большой куш. Его быстро прибрали к рукам, наобещали золотые горы. А затем, ввязавшись в какую-то переделку, Хибию, напичканного пулями, как рождественский пудинг шоколадом, приволокли на квартиру к Шики. Но что может сделать врач, пусть даже самый талантливый, если у него под рукой нет ничего, кроме домашней аптечки, скальпеля и пузырька с медицинским спиртом? Хибия умер. И когда эти слова слетели с губ перепачканного кровью Шики, только-только вышедшего из комнаты, где он пытался вернуть парня к жизни, он понял – приговор подписан. Мафия, богатый отец – они не простят этого. А отец? Что он скажет?
Проведя остаток вечер сидя на балконе и глуша накатывающую к горлу панику ромом, Шики ждал. Ровно в восемь утра дверь квартиры слетела с петель и он оказался в тюрьме.
Отказавшись от адвоката, подтвердив все обвинения, выдвинутые в его адрес, Шики признался в том, чего не совершал – да, это он убил Хибию Навару, сына партнера его отца по бизнесу. Даже мотив не пришлось выдумывать – ревность, нежелание признать соперника, который мог бы вполне в будущем перейти ему дорогу. Ему присудили 20 лет заключения. И Шики смирился с этим. По сути, он давно осознал – ему нет смысла сопротивляться судьбе. Он – гребаная шестерка в колоде карт. Ему не стать тузом, ровно как и не выбраться из этой колоды. Он вечно будет втянут в дурацкую игру, именуемую жизнью.
В тюрьме – но невиновен. До того самого момента, до того вечера, когда вся накопившаяся ярость выплеснулась наружу.
Он должен был отсиживать срок в Токийской федеральной тюрьме. Но через месяц его отсидки он был вызван на свидание. Причем, ему сразу не понравились обстоятельства этой встречи. Вызвавший его потребовал тет-а-тет. Только он и Шики, сидящий в наручниках на стуле. Охрана пристально следит за каждым жестом через камеры. Но едва открылась дверь – мир перевернулся. Перед ним предстала девушка, небесной красоты, со слегка округлым животом. Беременная, где-то на пятом месяце – это он понял, как бывший врач. По ее щекам не текли слезы, ее руки не дрожали. Когда она представилась – Шики был готов провалиться сквозь землю. Минори Навару, невеста Хибии, носящая под сердцем его сына. После этого она не сказала ни слова – лишь вытащила из сумочки остро-заточенный кухонный нож – и полоснула им по лицу Шики. Как выразилась девушка – чтобы он запомнил это, чтобы кровь, текущая по его лицу, навсегда запомнилась, потому что даже она не смоет того греха, что он несет в своем сердце. А потом…наверно, она совершила самую категоричную ошибку в своей жизни. Нельзя глядя в лицо человеку, который по простой случайности пустил свою жизнь под откос, говорить слова благодарности. Объхяснять, что для нее брак всегда был лишь фикцией, а благодаря этой смерти, ей теперь достанутся все деньги семьи Навару. Женщина на то и женщина – она всегда совершает ошибки. И тогда…что-то пошло не так. Он помнил боль, которая пронзила тело тысячей иголок. Помнил ту ярость, что проснулась от слов этой девушки… А потом помнил лишь боль, когда охранники оттаскивали его от бездыханного тела беременной девушки, которую он задушил.
Срок был повышен до пожизненного. И Шики Нагойя был переведен в Международную тюрьму «Dark Courtyard»

8. Особенности и способности.
-прекрасно разговаривает на английском ( родной язык - японский)
-отлично владеет любыми режущими предметами. Виртуоз в обращении со скальпелем, но при необходимости и куском стекла обойдется.
-талантливый врач,  даже очень.
-из бойцовских навыков владеет кикбоксингом и тейквандо

9. Ориентация и предпочтения.
Он никогда не спал с мужчинами. Но, видимо придется – природа свое возьмет. Но есть лишь одно условие – он никогда не целуется. Принципиально.

_____________________________________________
Для игрока:

11. Связь
593252979

12. Пожелания или просьбы по игре, а так же возможные задумки на свою линию игры.
Я лишь хочу поиграть так, чтобы эта роль стала моей самой любимой. Вот и все! Задумки? Их много, но  все они связаны сугубо с моим персонажем, незачем сразу раскрывать карты, пока исход игры еще не известен.